Всю ночь дул жуткий ветер, все шумело и гудело, от этих звуков становилось не по себе. Посреди ночи я проснулась и поняла, что дальше спать не смогу, пока не удовлетворю природный зов, для чего надо было вылезти из теплого спальника и отправиться на этот самый ветер, на улицу, где темно и страшно.
Но поскольку выбора другого не было, я надела Пашины аляски, куртку и пошла. Ветер был сильным, но температура не казалась страшной, в палатке похоже было так же. Я вернулась в спальник и быстро согрелась. Спать было тепло и комфортно. После холодного вечера при шуме ветра и темноте на улице ночь в спальнике казалась раем, и вылазить из него не хотелось. Я несколько раз просыпалась, но поскольку все спали, было темно, и будильник не играл, то засыпала снова. Проснулась окончательно когда уже в лицо сквозь палатку светило солнце. Десять утра — проспали. Ветер по-прежнему был силен. На потолке палатка вся покрылась снегом. При любом неосторожном движении снег сыпался в лицо лежащим и сверху на спальники. Если неаккуратно вставать и задевать стенки, то снег оставался на голове, на спине, на руках, на одежде. Мы вылезли из палатки. Боруса не было видно, вокруг опустился туман, небо было пасмурное, сам Борус был в каком-то облаке.
День 2. Ждите солнца
Очень намерзлись пока пытались вскипятить чай. Горелка горела слабовато, хотя вроде как бензин не должен был замерзать. В бензине плавали микроскопические ледышки. А нам нужен был большой котел чая: попить с утра и три термоса взять с собой. Термосы замерзли, их нереально было ни открыть, ни закрыть. Примерзали крышки, замерзали кнопки. Жидкость внутри тоже замерзала. Чтобы открыть грели их на горелке и на костре. Чай закипал два часа. В конце концов закипел, но время уже было 12. Мы попили чаю с пряниками и шоколадом. Наглая птичка настойчиво пыталась раздолбить промерзшую шоколадку, чтобы отломить кусочек, но всех ее сил на это не хватало. Правда в конце она таки утащила солидный кусок шоколадки, отломанный нами.
Паша хотел надеть промерзшие треккинговые ботинки, использовав химические стельки-самогревы. Стельки напрочь отказывались нагреваться.. как мы их только не трясли. В конце концов Паша вставил стельки в аляски и решил идти в них. Решение было не совсем верным, зато ногисберегательным. По крайней мере ноги он не обморозил, хотя, наверное, мог. С собой каждый взял по рюкзаку, чтобы он защищал спину от ветра. У каждого было по термосу с чаем, по сникерсу на перекус, налобные фонари на случай, если придется возвращаться по темноте. Еще с собой были бахилы, аптечка, оставшиеся грелки, штатив для фотоаппарата. Треккинговые палки тоже замерзли (вообще замерзло все, поэтому уже ничего не удивляло). Раскрутить или закрутить крепления было очень тяжело, регулировка палок в условиях мороза — это вообще подвиг. Мало того, их еще никак не открутишь в варежках, а снятие варежек даже на минуту было жестью. А прикосновение при этом к холодному металлу.. брр. Вышли в половине первого, если не позже. Еще с утра было понятно, что на Борус мы не поднимемся. Пока он был в облаке были сомнения стоит ли на него идти. Было даже предложение собраться и идти домой. Однако решили, что раз уж приехали, то надо хоть какую-то попытку совершить. Грело душу, что предыдущая ночь пережилась нормально, спальники температуру выдержали. Если что, вернувшись, можно просто сразу лечь в спальник и согреться. Контрольное время спуска для себя определили 4 часа вечера, потому что в шесть уже темно, чтобы успеть посветлу спуститься до долины. Тропу сильно замело ветром. Тропить пришлось по новой, следов предыдущих не осталось. Здесь уже не было натоптано. Когда поднялись выше зоны леса ветер буйствовал сильно. Снег стал более жестким и уже не проваливался. Зато у Паши начали работать стельки, хоть уже и не совсем вовремя. Впереди весь хребет, горы, перевал — все было в облаке из-за которого выглядывало немного солнце. Картина была апокалиптической, казалось там впереди какой-то ад.
На открытой местности ветер стал сильно дуть на меня сбоку и обжигать правую часть лица. Когда я догнала Пашу и Костю, Паша сказал, что у меня лицо с этой стороны белое. Я прикоснулась к нему, и оно стало таять — кожа была покрыта льдом. Паша натянул мне балаклаву по самые глаза и строго наказал так и идти дальше. Ресницы тоже замерзали и оттаивали при сильном зажмуривании глаз. Волосы вылазили из под шапки и тоже замерзали, иногда примерзая к ресницам — все это в сумме давало общую плохую видимость. От места где летом бывает озеро Венеция мы стали пониматься на Малый Борус. Точнее на перевал между пиком Кошурникова и Малым Борусом. Вначале идти было более менее удобно. Потом склон становился все круче, а снег все жестче. По жесткому крутому фирну идти стало скользко. Вот тут я пожалела, что не брала кошки. У Паши аляски скользили и за счет своей мягкости не позволяли рубить ступени. Мы решили двигаться к камням. Кое-как прорубая подобие ступеней ногами мы пробирались к куруму. По нему идти стало чуть легче.
Когда мы вышли на гребень, немного распогодилось и показалось солнце.
Вся долина была в тумане, а мы были выше облака. Вокруг солнца образовалось светящееся кольцо из радуги — Гало. Я видела его впервые в жизни и оно мне очень понравилось.. может ради этого вида я сюда и пришла в этот раз.
Мы стояли на гребне, было без двадцати четыре.
И мы не могли решить, что делать дальше. Костя настаивал, что надо идти до вершины, а спускаться по темноте с фонарем — мол пофиг, спустимся как-нибудь. Он не брал в расчет скользкую Пашину обувь и то, что погода может снова ухудшиться. Паша настаивал на возвращении в лагерь. Сказал, что мы можем его ругать, бить и проклинать, что мы не зашли, но он все равно будет стоять на своем. Ему было не очень удобно в такой обуви, да и потемну спуск мог оказаться опасным. До вершины Малого Боруса оставалось еще наверное около часа ходьбы. Спуск был бы в темноте. Мне было все равно наверх идти или вниз. Но каждый стоял на своем, и все ждали моего решения. Да, с одной стороны на вершину подняться хотелось, но с другой.. Мы ведь пришли не для того, чтобы что-то кому-то доказывать. Рисковать не хотелось. Я приняла свое решение — вниз. Никто спорить не стал, все побрели вниз.
Костя сильно убежал и ждал нас где-то впереди. Мы ковыляли потихоньку. Может быть он расстроился, что мы решили не идти доверху. Большую часть пути вниз шли по тому самому жесткому фирну в котором так тяжело рубить ступени. Я стучала по нему ногами со всех сил, чтоб сделать хотя бы микрозацепку для ноги. Один раз даже так увлеклась этим процессом, что не удержалась и покатилась вниз. Хорошо, что Паша был рядом и схватил меня за рюкзак. С горем пополам и с помощью ребят мне удалось снова встать на ноги. Костя съезжал на ногах притормаживая палками, как на лыжах. Стало темнеть, опустились сумерки.
Мы пришли в лагерь.
Развели костер. Костер гореть отказывался, на него все время надо было дуть, иначе он тут же тух, и дрова просто тлели, излучая немного тепла. Паша надел мои бахилы, это помогло сохранить тепло в ногах на этот вечер. Небо прояснилось, и показались звезды. Ночь была ясной и очень холодной. Термосы снова замерзли. Я резала лук и чеснок — они замерзли, получалось только стругать. Пыталась погреть майонез и кетчуп: с майонезом хоть что-то вышло, а кетчуп так и остался сплошным куском льда. Костя все время махал на костер, Паша достал штатив и стал все фотографировать.
Наконец-то вода закипела и гречневая каша была сварена. Есть пошли в палатку. Мы залезли ногами в спальники, поставили в палатке котел, с удовольствием поели, выпили чаю и отправились спать.
Больше фотографий с этого похода здесь.
Продолжение рассказа здесь.
Отличная история, давно «мечтаю» посетить Борус, но пожалуй начну с горы в Дивногорске